Как святитель Иоанн Шанхайский нашел нам дом и другие истории Марии Котар

Я была свидетелем жизни духовных людей

Вы просите меня рассказать о себе – я постараюсь сделать это, но не потому, что сама по себе могу быть кому-то интересна. Никогда не доживу до того, чтобы стать духовным человеком – слишком высоко это звание, но, по милости Божьей, я была свидетелем жизни таких людей. Постараюсь выполнить вашу просьбу, но расскажу о себе в контексте тех, кто был со мной рядом, – только так, пожалуй, моя персона может быть кому-то интересна.

Мои родные были верующими людьми, и я с малых лет пела на клиросе, с шести лет уже знала ход службы. Только это была не моя заслуга, а заслуга моих родных, которые окормлялись у святителя Иоанна Шанхайского еще в Шанхае и на Тубабао. И потом святитель Иоанн Шанхайский продолжал окормлять мою семью в Сан-Франциско – я росла под покровом его молитв, и с ним связаны мои самые памятные детские воспоминания, а юношеские – с моим духовным отцом, иеромонахом Серафимом (Роузом). Его привел в наш дом сам владыка Иоанн, когда отец Серафим был еще просто юным Юджином Роузом, чтецом собора. Я также хорошо знала епископа Нектария (Концевича) и даже в детстве считала его своим дедушкой. С моими детьми играл архиепископ Антоний (Медведев), другом нашей семьи был брат Иосиф Муньос, хранитель чудотворной иконы. Об этом я уже рассказывала подробно, упоминаю для тех, кто не читал.

Все это были духовные люди. Я выросла среди них, и они произвели на меня такое впечатление, что мне тоже захотелось стремиться к этому. Для этих людей каждый момент их жизни был Богом послан, и это оказало на меня, тогда молодую девушку, очень сильное влияние.

Моя юность

Я получила два высших образования, окончила литературный и исторический факультеты университета в Беркли. Мне нравится учить иностранные языки, не могу сказать, что владею ими одинаково хорошо, но вот изучать их – мне интересно, думаю, что это помогает тренировать память. Сейчас учу одиннадцатый по счету, но эта тяга к иностранным языкам – тоже не моя заслуга, а, возможно, моего пра-прадеда: Николай Касимович и его брат Александр Касимович Казем-Беки были талантливейшими лингвистами, профессорами и преподавателями факультета Восточных языков Санкт-Петербургского Императорского университета. Интересно, что мой пра-прадед был крестником Государя Императора Александра II, а мой прадед, будучи председателем Екатеринбургского Окружного суда, организовал расследование убийства его внука, Николая II. Но об этом я тоже уже рассказывала…

Может быть, способности к языкам передала мне моя прабабушка Каролина Жоливе, в Крещении Евгения: она была француженкой и говорила свободно на французском, английском и русском. Ее сын, мой дедушка, взял от нее знание языков и тоже говорил на них, как на родных. Моя мама училась у дедушки. Она, правда, уже не говорила на этих языках как на родных, но в детстве разговаривала со мной по-французски.

Мама, Евгения Олеговна Исаева, отошла ко Господу на Крещение 2021 года, не дожив пары месяцев до столетнего юбилея: она родилась в марте 1921 года во Владивостоке, куда отступали белые, в том числе мои дед и бабушка, подполковник Добровольческой армии и молоденькая сестра милосердия. Потом были Шанхай, Тубабао, Австралия, Америка… Мама передала мне любовь к России и русский язык, хотя всю свою жизнь она прожила вне России…

Я очень люблю русскую литературу, ближе всех мне Достоевский. В детстве читала запоем, обожала поэзию Пушкина, Лермонтова, но сейчас мне важнее история, потому что я преподавала ее в православном лицее, которую мы с отцом Сергием Котар открывали при кафедральном соборе «Всех скорбящих Радость» в Сан-Франциско.

Думаю, что сейчас очень важно знать историю, особенно историю Церкви, потому что многие ее не знают и не могут трезво оценивать то, что происходит. Нужно знать прошлое, чтобы не повторять ошибок в настоящем. Люди путают и говорят о Церкви либо одни идеальные вещи, либо ругают ее и ищут только недостатки. Требуют, чтобы в Церкви все были подобны ангелам, святым и жили бесплотной, ангельской жизнью, но не смотрят на себя самих.

Мой муж – священник, он очень хороший человек и подвизается изо всех сил, иногда я, и правда, думаю, что он живет святой жизнью, хотя сам он про себя так, конечно, не скажет. Но я не считаю, что могу ожидать или требовать от него или кого-то другого святости.

У Господа были на нас другие планы

Своего будущего мужа, ныне протоиерея Сергия Котар, я встретила в соборе в Сан-Франциско, у мощей святителя Иоанна Шанхайского. Я пела в хоре (у нас в соборе на клиросе мужчины в большинстве), и он тоже пел в церковном хоре, его отец был священником. Я тогда думала о монашестве, а он окончил духовную семинарию в Джорданвилле и тоже размышлял о монашестве, но у Господа были на нас другие планы.

У нас здесь далеко не все окончившие семинарию рукополагаются, и мой муж обещал мне, что не будет рукополагаться. Он в то время трудился на светской работе: кроме семинарии, у него было высшее образование по библиотечному делу. Большинство наших священников живут довольно скромно: в Америке доход священнослужителя почти никогда не позволяет прокормить семью. И наши батюшки должны либо сочетать служение на приходе со светской работой (и тогда семья их почти не видит), либо должны полагаться на зарплату своих жен.

Но дело даже не в этом, просто доля жены иерея казалась мне очень трудной – я была слишком маловерной. Впоследствии Господь нас не оставил, и когда деньги были нужны – они появлялись. Моя дочь училась один год в Оксфорде, сын – одно лето в Лондоне, в других университетах им давали стипендию – Бог был с нами на каждом шагу.

Что я могла ответить на слова, полные любви?!

Но в начале нашей семейной жизни я не представляла себя женой иерея, а мужа – священником. В 1983-м году родился наш первенец Ники – Николай, в 1985-м – дочь Аликс – Александра. Мы назвали их в честь святых царственных страстотерпцев. Помню, я только родила Ники, чувствовала себя еще плохо, и к нам домой пришел архиепископ Антоний (Медведев). Он прочитал молитву, я приготовила ужин, накрыла на стол. Мы ужинаем с владыкой, и вдруг он оборачивается к моему мужу и говорит:

– Ну что, на Вербное воскресенье будем рукополагать тебя?

И муж отвечает:

– Да, владыко!

И я понимаю, что у них уже был об этом разговор, и начинаю плакать, потому что мне об этом ничего не сказали и вдруг назначают дату. Наш владыка Антоний был святым человеком: сразу понял мое состояние и обратился ко мне с утешением. Он мне сказал:

– Все в твоих руках, дорогая! Если ты не хочешь – мы не будем этого делать!

Что я могла ответить на эти слова, полные любви?! Конечно, я не смогла возразить владыке. В эти трудные, волнительные для меня и моего мужа дни перед его рукоположением в нашей семье произошло одно чудо Божие, и я сейчас о нем вам расскажу.

Чудо Божие

Мы были знакомы с братом Иосифом (Хосе) Муньос, Хранителем чудотворной Иверской Монреальской иконы Божьей Матери. Он часто приезжал в наш собор в Сан-Франциско, чтобы прихожане могли поклониться и помолиться перед чудотворной иконой. Он также полюбил нашу семью и приезжал с иконой в наш дом.

Хосе был очень добрым человеком, смиреннейшим – всегда стоял где-то в углу, никогда не привлекал к себе внимания, не выпячивал свою личность. Тихий, всегда радостный, очень кроткий. Никто, глядя на него, не подумал бы, что он – Хранитель такой Великой Святыни, и что он, по сути, Избранник Божьей Матери.

Перед рукоположением моего мужа мы оба, как я уже сказала, очень волновались. Нужно добавить, что мы, молодые прихожане собора, в те годы, в середине 1980-х, были очень активными: собирались на кружках, пели русские песни, отправляли по разным адресам в Россию Закон Божий, духовные книги, иконы.

И вот мы с мужем сделали фотокопии чудотворной Иверской иконы – такие бумажные иконочки, с тем чтобы их тоже отправить в Россию. Целую стопку таких иконочек сделали, приготовили их к отправке, а рядом с ними у нас стояла маленькая баночка из-под фотопленки – в ней лежала ватка, пропитанная миром от чудотворной иконы. Мы баночку плотно закрутили, чтобы ватка не высохла.

И вдруг видим: миро стало прибывать и прибывать – уже полная баночка мира, уже оно выплескивается наружу, прямо на бумажные иконочки. Смотрим: все они пропитались миром, но поскольку они были на такой глянцевой фотобумаге, то от этого их вид остался прежним, просто сверху – капельки мира.

И тогда мы стали раскладывать их в полиэтиленовые мешочки и посылать в Россию: священникам, знакомым. И они получали, вскрывали конверты, а оттуда – благоухание мира! Все очень радовались таким чудесным подаркам! Наш знакомый батюшка, протоиерей Георгий Куртов, мастер на все руки, сделал нам киот, и мы туда поставили нашу баночку с миром и бумажные иконочки. И тогда миро стало выделяться не только из баночки – оно стало появляться на верхней из бумажных иконочек! Она тоже начала мироточить!

Я была дома одна с маленьким Ники и вдруг увидела, как миро все прибывает, так что с иконочки оно стекало в киот и впитывалось в него, и все вокруг благоухало. И я испугалась, как когда-то святой апостол Петр испугался огромного, просто невероятного количества пойманной рыбы и возопил ко Господу: «Выйди от меня, Господи! потому что я человек грешный» (Лк. 5,8).

Я позвонила своей подруге, супруге священника, и почти закричала в трубку:

 – Мне страшно! Я одна с младенцем дома – и тут такое происходит! На что подруга мне ответила:

– Хотела бы я, чтобы это чудо происходило у меня дома!

И такая ее реакция меня несколько успокоила. Я думала потом: почему это чудо случилось у нас дома? Может, для нашего укрепления перед рукоположением отца Сергия? Может, это было и не для нас, а для наших адресатов в России? Наверное, и для нас, и для них… Но после этого мироточения я успокоилась, перестала волноваться, приняла все так, будто Сама Божья Матерь благословляет моего мужа на пастырское служение.

Хочу приехать на твое рукоположение с чудотворной иконой

Мы послали все эти иконочки в Россию, положили в киот новые – и они тоже продолжали пропитываться миром. Это продолжалось целый год, потом прекратилось. Но одна из бумажных иконочек, баночка с миром и киот хранятся в нашей часовне (у нас в доме есть маленькая часовня). Это наша святыня.

А тогда Хосе подошел к мужу и сказал:

– Я хочу приехать на твое рукоположение с чудотворной иконой, и ты будешь первым священником, который будет рукоположен в ее присутствии.

И он приехал, и так все и было.

Потом Хосе много раз приезжал к нам в гости, он очень полюбил наших детей и старался приезжать в Сан-Франциско так, чтобы подгадать к дням их рождений и провести время с ними, и чтобы чудотворная икона была с нашими детьми в эти особенные для них дни.

Когда Хосе убили в ночь на 31 октября 1997 года – это была страшная трагедия для всех. Для нас и наших детей – тоже. Дочка была еще слишком мала, и я осталась с ней дома, а отец Сергий с Ники полетели в Джорданвилль на отпевание.

Гавайская чудотворная икона и ее Хранитель

А через 10 лет, в 2007-м году, начала мироточить Гавайская Иверская икона Божьей Матери у нашего друга, чтеца Нектария Янсона, которого мы давно знали. Мы с отцом Сергием часто ездили на Гавайи, там были проблемы со священниками, и мы летали туда – 5 часов в одну сторону и 5 в другую, и отец Сергий окормлял тамошний приход.

Когда у Нектария начала мироточить икона, которую ему подарил священник Анатолий Лёвин, то Нектарий привез ее к нам в Сан-Франциско, в собор. Еще он купил крест, размером с икону, который кладут на аналой, – и крест тоже начал мироточить. Он их привез в наш собор, оставил в алтаре. Владыка Кирилл проверил все и благословил отца Нектария (сейчас он диакон) стать Хранителем иконы и говорить о ней.

А я помню его подростком – такой добродушный мальчишка, всегда улыбался, любил серфинг. И я меньше всего могла подумать, что он станет Хранителем чудотворной иконы, что выбор Божьей Матери падет на него. Отец Нектарий, как и Хосе когда-то, очень любит моего мужа, отца Сергия, и подарил нам чехол от иконы, пропитанный миром. Он часто меняет киоты и чехлы у иконы, поскольку они полностью пропитываются миром, и он их раздаривает.

Я никогда не хотела уезжать от владыки Иоанна

Я уже говорила о том, что много лет пела в хоре у мощей святителя Иоанна Шанхайского в соборе «Всех скорбящих Радость» в Сан-Франциско. Всегда обращаюсь к владыке Иоанну в случае необходимости, прошу его молитвенной помощи. Когда мы с отцом Сергием открыли православный лицей, и я работала директором лицея, мне приходилось много заботиться о том, чтобы было кому в нем преподавать. Однажды мне срочно нужен был учитель математики. И вот я встала у мощей святителя и стала просить:

– Дорогой владыка, пошли мне, пожалуйста, учителя математики! Занятия начинаются через неделю, а у нас до сих пор нет учителя математики!

Отхожу от мощей – мне навстречу женщина:

– Простите, мне сказали, вы – директор лицея. Нет ли у вас для меня работы?

– А кто вы по профессии?

– Я – учитель математики…

Позднее я также просила у святителя Иоанна учителя русского языка – не успевала выйти из храма, как новый учитель сам подходил ко мне. Подобные случаи повторялись неоднократно.

Мой муж, протоиерей Сергий Котар, прослужил в соборе 32 года, и я никогда не собиралась уезжать от родного и дорогого моему сердцу владыки Иоанна Шанхайского. И вдруг некоторое время назад ко мне подходит одна прихожанка собора и говорит:

– Видела сон, как вы прощаетесь с владыкой.

Я испугалась: что я такое сделала, неужели мне придется покинуть владыку Иоанна?! А потом произошла следующая история.

Дом святителя Иоанна Шанхайского

Мой муж подходил к пенсионному возрасту, а мы жили в церковном доме, он был элегантным и красивым, но нам очень хотелось иметь собственное жилье. Как я уже упоминала, зарплата священника в Америке низкая, и нам не удалось в течение жизни накопить денег для такой покупки, тем более что жилье в Сан-Франциско очень и очень дорогое.

Если бы мой муж больше не смог служить в силу возраста, нам пришлось бы освобождать церковный дом, а собственной квартиры у нас не было. Пришлось думать, что делать и как быть. Купить жилье в Сан-Франциско было совершенно нереально, и тогда я стала искать другие варианты, хоть мне ужасно не хотелось уезжать от моего любимого владыки Иоанна Шанхайского.

Делать было нечего, и я стала искать жилье в Джорданвилле (идея принадлежала отцу Сергию). Джорданвилль – это восточное побережье, в отличие от нашего – западного, калифорнийского. Но дело в том, что наш сын окончил семинарию в Джорданвилле, остался работать там регентом и преподавателем семинарии, и жил рядом с монастырем вместе с женой и детьми. Монастырь дал им домик (у них есть несколько домов для профессоров и преподавателей семинарии), но он был очень холодный и малоблагоустроенный. Я стала смотреть по Интернету дома, выставленные на продажу в этом районе, и они были намного, намного дешевле жилья в Калифорнии.

Несколько раз мне попадалось на глаза одно и то же объявление о продаже довольно большого дома, который по площади очень подходил нам: там имелось место и для семьи сына, и для нас с батюшкой. Было одно «но»: на фотографиях внутренняя обстановка дома производила крайне плачевное впечатление, так что даже отпугивала потенциальных покупателей. Но в этом, как оказалось, крылся Божий Промысл. Дом был выставлен на продажу год назад, и им интересовалась за все это время только одна семья, но у них ничего не получилось с покупкой.

Мы отслужили молебен у мощей святителя Иоанна Шанхайского, и я усердно просила:

– Владыка, ты знаешь, как не хочу я тебя покидать, но моему мужу уже 73 года, и нам нужно свое жилье… Владыка Иоанн, пожалуйста, найди нам дом! Нам очень нужен свой дом!

На следующий день мы полетели в Нью-Йорк, а оттуда поехали в Джорданвилль. Мы должны были посмотреть четыре дома, которые там продавались. Первый дом, который мы решили взглянуть, был тот самый, который ужасно не понравился мне по фотографиям. Но когда мы приехали и вошли в этот дом – я просто ахнула: на самом деле он был хорош, очень хорош, он был просто замечательным!

Это фотографии были плохими, неудачно был выбран угол съемки и прочее, и на фото все выглядело просто ужасным, а в реальности дом оказался чудесным! Это был просто замок! Все, что плохо выглядело на фото, какие-то дикие цвета и прочее – мы потом перекрасили. Главное, там было просторно, обилие солнечного света, много комнат, и наши внуки стали с восторгом бегать по всему дому.

Я поднялась наверх, поворачиваюсь и вижу – на стене икона святителя Иоанна Шанхайского! Я просто впала в ступор! Зову мужа, сына:

– Посмотрите! Это дом американцев, они же протестанты, у них в доме никак не может быть иконы! Или мне это кажется?!

Но икона, конечно, была! Это владыка послал нам весточку, что он сам нашел нам дом!

Оказалось, что его бывшие хозяева-американцы ездили в монастырь просто на экскурсию, там зашли в церковную лавку, и из сотни икон им понравилась именно икона святителя. Они даже не знали, кто на ней изображен, но владыка Иоанн им так понравился, что они купили эту икону и повесили ее на стену.

Они потом стали спрашивать меня:

– Скажите же нам, кто изображен на этой иконе?!

И я, улыбнувшись, ответила им:

– Это шеф моего мужа – тот, рядом с которым он работал 32 года!

Американцы были просто поражены и рассказали об этом всем своим друзьям. А мы решили, что назовем наш дом – Домом святителя Иоанна Шанхайского, и это будет не только наш, но и общественный дом, и поэтому сейчас у нас собирается воскресная школа, встречаются молодые жены семинаристов, проходят самые разные мероприятия: куличи украшаем, праздники церковные отмечаем.

У нас, как я уже рассказала, есть небольшая часовня, и там хранятся наши святыни, в том числе частица мощей святителя Иоанна Шанхайского, ручка от его старого гроба (отец Сергий участвовал в открытии его мощей) и много других святынь.

Вот такими историями я хотела сегодня с вами поделиться, дорогие читатели портала «Православие.ру». Храни Господь! Святителю отче Иоанне, моли Бога о нас!

Мария Котар
Подготовила Ольга Рожнёва

Ещё  много фото вот здесь: https://pravoslavie.ru/140860.html

*